Ковалевский Владимир Онуфриевич

(1842-1883)

Среди крупнейших естествоиспытателей мира едва ли можно найти фигуру более своеобразную, чем великий русский палеонтолог Владимир Онуфриевич Ковалевский. И в то же время трудно указать среди них деятеля, более ярко выражающего особенности среды, в которой он сформировался, эпохи, в которую он рос, и народа, к которому он принадлежал.

Ковалевский прожил сравнительно немного – он умер сорока лет от роду,– но жизнь его была богата необычайными событиями, совершенный им научный подвиг может показаться на первый взгляд совершенно необъяснимым, а потому и невероятным.

Владимир Онуфриевич Ковалевский родился 14 августа 1842 г. в Белоруссии. Подобно своему старшему брату, впоследствии знаменитому зоологу-эмбриологу Александру Ковалевскому, он с юных лет увлекался естествознанием. Еще будучи воспитанником Училища правоведения в Петербурге, он сблизился со многими «новыми людьми» 60-х годов, почитателями и последователями Н. Г. Чернышевского. Среди близких знакомых В. О. Ковалевского можно назвать ряд деятелей революционно-демократического лагеря: А. И. Герцена, Н. П. Огарева, М. Л. Михайлова, Н. В. Шелгунова, Н. А. Серно-Соловьевича, Д. И. Писарева и многих других. Немало фактов убедительно свидетельствует о прямом участии В. О. Ковалевского в борьбе против самодержавия. Он был близок Герцену. В 1863 г. В. О. Ковалевский отправился в Польшу для участия в восстании против царизма. Оттуда он сообщал Герцену о ходе событий и давал им оценку, которая показывает его революционно-демократические убеждения. В письме, посланном Герцену 22 октября 1863 г., он рассказывал о том, как ему приходилось по ночам провожать отряды до границы. В страстных строках этого письма выразилось негодование В. О. Ковалевского по поводу постыдного поведения «продажного и подлого образованного круга» русских либералов: «Видеть все это на деле,– писал он,– жить между негодяями, видеть ваших прежних друзей и ездивших к вам еще недавно, посылающих депеши с патриотических обедов одновременно Каткову и Муравьеву,– это, право, чего-нибудь да стоит и способно привести человека в свирепость и отчаяние».

Летом 1866 г. В. О. Ковалевский отправился к Гарибальди, вождю национально-освободительного движения итальянского народа, командовавшему волонтерской группой. С театра военных действий он писал корреспонденции в газету «Петербургские ведомости». В них он оценивал события в Италии как демократ, последователь Герцена и Чернышевского. Народу, боровшемуся за свою независимость, он противопоставлял трусливое и вероломное правительство.

Литературно-издательская деятельность В. О. Ковалевского – он издавал книги преимущественно по естествознанию, которые нередко переводил сам на русский язык,– имела просветительский характер: ее главной задачей была пропаганда материалистического понимания природы. Эту задачу считали чрезвычайно важной революционные демократы, его современники – Герцен, Добролюбов, Чернышевский, Шелгунов, Писарев и другие. «Наука вообще, а естественные науки в особенности,– писал Ковалевский,– имеют целью улучшить и возвысить уровень человеческой и общественной жизни... и, если они не стремятся к этому, значит, они не сознают своей разумной цели». В. О. Ковалевский издал некоторые из классических трудов Дарвина, переведенные в основном им самим, книгу Т. Гекели «Шесть лекций о Дарвиновой теории, читанных рабочим», труды Ляйеля и ряд произведений, рассчитанных на студентов высших учебных заведений и гораздо более широкие круги читателей. Кроме того, в 1866 г. он издал роман А. И. Герцена «Кто виноват?» без указания имени автора или его псевдонима, так как в то время цензура не допускала даже упоминания имени Герцена.

В 1868 г. В. О. Ковалевский вступил в фиктивный брак (со временем превратившийся в действительный) с С. В. Корвин-Круковской и вскоре уехал с нею за границу для того, чтобы дать ей возможность учиться. Это была Софья Ковалевская, впоследствии ставшая знаменитым ученым-математиком. Одновременно и сам он приступил к систематическому изучению естественных наук, главным образом геологии и палеонтологии.

В 1872-1873 гг. В. О. Ковалевский создал почти все свои классические монографии, посвященные ископаемым копытным. 11 марта 1872 г. он защитил в Иенском университете диссертацию и получил степень доктора. Эта диссертация была посвящена анхитерию Anchitherium aurelianense Cuv. и палеонтологической истории лошадей. Продолжая работу в этой области, он в следующем году опубликовал две монографии, посвященные ископаемым лошадиным и их историческому развитию. В январе 1873 г. В. О. Ковалевский приехал в Одессу с намерением сдать экзамены и защитить диссертацию на степень магистра. Однако профессор геологии И. Ф. Синцов, пользовавшийся покровительством начальства, «благонамеренный» чиновник от науки, обозленный тем, что его научные труды весьма низко оценивались Ковалевским, добился того, что основатель научной палеонтологии был провален на экзамене по геологии и особенно по палеонтологии. В том же году В. О. Ковалевский вновь уехал за границу, где продолжал научную работу.

Около середины 1873 г. В. О. Ковалевский и С. В. Ковалевская вернулись в Россию и поселились в Петербурге. В 1875 г. В. О. Ковалевский защитил магистерскую диссертацию при Петербургском университете. Скомпрометированный в глазах начальства всей своей предыдущей деятельностью, он, несмотря на свои старания, не смог найти себе место ни в университете, ни в каком-либо из учреждений Академии наук и оказался лишенным возможности продолжать свои исследования. Тогда супруги решили, что они должны сначала обеспечить себя средствами к существованию, создать себе «независимое» положение, а затем всецело отдаться научной деятельности. Этим мечтам не пришлось сбыться. Всевозможные хозяйственно-коммерческие дела, которые предпринимались В. О. Ковалевским с одобрения его малоопытной молодой супруги, неизменно оканчивались неудачей. В 1880 г. они переехали из Петербурга в Москву, где В. О. Ковалевский занял место директора «Общества русских фабрик минеральных масел Рагозина и Ко». В том же году он был избран доцентом Московского университета. Работа в университете, казалось бы, открывала возможность возвращения Ковалевского к научной деятельности. Дела нефтяной фирмы были также связаны с поездками В. О. Ковалевского за границу, где он мог посещать музеи, встречаться со своими многочисленными коллегами по науке, знакомиться с палеонтологическими новинками. Однако этой возможности он не смог уже использовать. Дела нефтяного товарищества пришли в запутанное состояние, фирме угрожало банкротство и случилось так, что вся ответственность за неудачи ложилась на Ковалевского, который по своей неспособности к коммерческим операциям совершил некоторые ошибки в ведении дел предприятия.

Ковалевского ждал скандальный судебный процесс. Не найдя выхода из создавшегося положения, он в ночь на 28 апреля 1883 г. покончил жизнь самоубийством.

С самого начала своей научной деятельности В. О. Ковалевский ясно осознал, как писал он в письме брату в 1870 г., что цель изучения ископаемого материала должна состоять в том, чтобы «на основании точного знания форм и их переходов дать историю самого хода развития природы, найти причины изменения видов и указать путь, по которому это изменение совершалось».

Поставив перед собой задачу изучения развития органической жизни и причин этого процесса, В. О. Ковалевский сознавал, что искание истины должно быть планомерным, что нельзя заниматься исследованием всех без различия объектов, изучать эти объекты сразу со всевозможных точек зрения, что для достижения научной цели в кратчайший срок надо остановиться на определенных объектах, которые должны быть разумно выбраны после серьезного ознакомления с состоянием науки в целом. Для В. О. Ковалевского характерно стремление выбирать из всего множества возможных тем наиболее важные при существующем уровне знаний, такие, разработка которых в кратчайший срок приводит к важнейшим научным открытиям и к усовершенствованию самого метода исследования; прежде чем приступить к специальным исследованиям, он не жалел времени и сил для изучения вопроса о правильной, целесообразной последовательности этапов этих исследований и их методологии.

Научные воззрения В. О. Ковалевского. Вклад в палеонтологию

Еще весной 1870 г. в письме брату он высказал мысль о неудовлетворительном состоянии метода палеонтологических исследований. По его словам, в палеонтологических описаниях «кроме самого пошлого описания зубчиков и полосок на раковинах ничего нет». Для геологической хронологии очень важно знание ископаемых животных, в частности весьма часто встречающихся моллюсков. Однако В. О. Ковалевский понимал, что изучение ископаемых моллюсков и других беспозвоночных не откроет в ближайшем времени пути к разрешению основных проблем развития органического мира, и он обратил свои взоры к другой группе животных – к позвоночным. Сразу же возник вопрос, какие именно позвоночные представляют наиболее благодарный с этой точки зрения материал: четвероногие или рыбы?

Палеонтологическая летопись четвероногих весьма неполна потому, что они живут в большинстве на суше и остатки их редко попадают в условия, благоприятные для захоронения, т. е. погребения под осадками и сохранения в ископаемом виде. Это справедливо даже в отношении такого широко распространенного класса, как млекопитающие. Остатки представителей этого класса довольно часты в отложениях так называемой кайнозойской эры – в третичных и четвертичных пластах. В то время кое-какие, правда редкие и скудные, находки примитивных млекопитающих были известны в осадках юрской системы, но в отложениях следующей, меловой системы не было найдено буквально ни одного остатка, ни одного зуба и ни одной кости млекопитающего. А между тем, если животные этого класса существовали в юрском периоде, они должны были существовать в еще большем числе и в большем разнообразии в меловом периоде. Тут сказывается неполнота геологической летописи. В древнейших отложениях следующей, третичной системы появляется сразу много млекопитающих. Кажущееся внезапным «появление бесконечно богатой колоссальными и мелкими формами» фауны третичного периода В. О. Ковалевский считал «диким фактом».

Однако история третичных млекопитающих позволяла прослеживать постепенное их совершенствование; путем тщательного изучения их костей и зубов можно было подойти к выяснению функций тела и экологических особенностей этих животных. В этом отношении рыбы при тогдашнем уровне знаний представляли несравненно менее благодарный объект для таких исследований. Этим определился выбор В. О. Ковалевского. Он решил заняться в первую очередь изучением млекопитающих третичного периода. Его внимание привлекали прежде всего те ископаемые формы, которые принадлежат к группам не полностью вымершим, а представленным и в современной фауне. Это тоже вполне понятно: такой материал давал исследователю возможность выяснять родословную связь между вымершими и современными животными и изучать ископаемые формы на основе их сравнения с ныне живущими, которые могут быть подвергнуты всестороннему исследованию. Отсюда понятен интерес В. О. Ковалевского к ископаемым родичам лошадей и таких парнопалых копытных, как свиньи и жвачные.

Копытные легче поддаются палеонтологическому исследованию, чем многие другие группы вымерших млекопитающих. И это тоже понятно. Остатки копытных млекопитающих встречаются чаще, чем остатки многих других представителей этого класса. Это зависит прежде всего от образа жизни таких копытных, как лошади и различные парнопалые. Они жили обычно стадами. Уже это существенно увеличивало их шансы захоронения по сравнению с животными, жившими в одиночку или парами; Способность быстро бегать обусловливала относительно широкий ареал распространения форм, а следовательно, и увеличивала шансы попадания их остатков в условия, благоприятные для сохранения в ископаемом состоянии. Далее, мелкие звери имеют скелет, состоящий из более или менее хрупких, тонких костей, какие довольно быстро подвергаются разрушению, а следовательно, сравнительно редко сохраняются сколько-нибудь удовлетворительно в слоях земной коры; копытные же – звери средних или крупных размеров с более массивным скелетом. В зубной системе копытных развиваются мощные коренные зубы; предкоренные часто уподобляются коренным, а коронки этих зубов нередко достигают в связи с приспособлением к жесткой травянистой пище более или менее значительной высоты. Это значительно повышает шансы нахождения остатков копытных в ископаемом состоянии. Нельзя также упускать из виду то обстоятельство, что копытные относительно быстро развиваются; с высокими темпами изменения форм, видообразования, связана относительно быстрая прогрессивная эволюция многих копытных широко распространенных групп.

Таким образом, никак нельзя считать делом случая тот факт, что В. О. Ковалевский остановился на ряде групп ископаемых копытных, как на первоочередном объекте своих палеонтологических исследований. Очень метко сказал о нашем великом ученом бельгийский палеонтолог Л. Долло: «У него нет... случайных описаний. Он всегда имеет в виду определенную цель».

В. О. Ковалевский успел опубликовать лишь несколько палеонтологических монографий; однако все они представляют классические произведения, которыми по праву гордится русская наука: ими было положено начало подлинно научной, эволюционной палеонтологии. Кроме того, он написал две замечательные геологические работы, из которых одна посвящена границе между юрским и меловым периодами, а другая – пресноводным меловым отложениям.

Некоторые палеонтологи и до В. О. Ковалевского пытались выяснить родственные связи между ископаемыми формами, происхождение одних форм от других. Но В. О. Ковалевский не ограничивался установлением филогенетических связей между формами – эволюционных цепей ископаемых животных, например различных представителей семейств лошадиных. Прослеживая изменения каждой кости и каждого зуба вымерших копытных и некоторых других млекопитающих, он показал биологическое значение этих преобразований, зависимость их от функций соответствующих органов тела и от образа жизни животных. В. О. Ковалевский доказал, что наблюдаемые в историческом развитии морфологические изменения связаны с изменениями функций, например с изменениями характера движений конечностей и работы зубов животного. Функции и строение тела в значительной мере зависят от рода пищи, поэтому В. О. Ковалевский указал на изменения в растительном покрове материков и суши вообще, которые обусловили развитие копытных млекопитающих, а в особенности изменения их зубной системы и конечностей. Эволюцию форм с высококоронковыми коренными (и предкоренными) зубами и редуцированным скелетом ног, т. е. со скелетом, в котором боковые пальцы уменьшились или исчезли, он ставил в зависимость от исторического процесса развития и распространения на поверхности суши (на материках земного шара) злаков и других травянистых покрытосеменных растений открытых пространств, т. е. нового типа наземной растительности, занявшего обширные площади впервые лишь около середины третичного периода.

Изучая исторические преобразования в строении тела у ископаемых млекопитающих, В. О. Ковалевский всегда исходил из того положения, что в этом процессе взаимосвязанных изменений формы и функций ведущее значение имели изменения функций. Это положение он обосновал обильным фактическим материалом. Поступательное развитие органов обусловливается, по В. О. Ковалевскому, их упражнением; неупражнение же органов ведет, по его мнению, к их редукции и исчезновению. Это было, несомненно, существенным вкладом палеонтолога в учение о развитии живой природы.

Как материалист В. О. Ковалевский отвергал неизменяемость органических форм. Он подвергал критике идею известного австрийского ученого Э. Зюсса о внезапной массовой «перечеканке» (превращении) видов в определенные моменты геологической истории.

Учение В. О. Ковалевского об инадаптивном («неприспособительном») и адаптивном («приспособительном») типах редукции скелета конечностей показывает относительный характер целесообразности в живой природе. Эта закономерность, подмеченная В. О. Ковалевским в историческом развитии парнопалых копытных, имеет по существу общебиологическое значение: относительно инадаптивное и относительно адаптивное развитие прослеживается в филогенезе самых разнообразных групп не только животных, но и растений.

В своих трудах В. О. Ковалевский дает материалистическое объяснение явлениям вымирания видов, показывая, что этот процесс зависел как от изменений условий неживой природы, так и от изменений в населении соответствующих местообитаний.

С палеонтологическими работами В. О. Ковалевского тесно связаны его геологические исследования, посвященные как третичному периоду, в течение которого жили и развивались плацентарные, или высшие, млекопитающие, – предмет его специальных палеонтологических исследовании, но также и мезозою: юрскому и меловому периодам. Изучение меловой системы и особенно ее пресноводных отложений было предпринято нм в связи с проблемой происхождения плацентарных млекопитающих. Уже самые древние из тех третичных толщ, которые были известны в начале 70-х годов XIX в., содержат остатки разнообразных и довольно высоко организованных млекопитающих. Отсюда В. О. Ковалевский сделал вывод, что более примитивные и более древние предковые формы этого класса должны были существовать в меловом периоде. Следовательно, остатки этих древнейших из высших млекопитающих надо искать в отложениях меловой системы, и притом прежде всего не в морских, а в пресноводных, образовавшихся на материковых пространствах, где жили эти животные. Это было вполне логичное заключение. Однако исследования пресноводных отложений меловой системы Франции не привели В. О. Ковалевского к открытию каких-либо меловых млекопитающих. Впрочем, и до настоящего времени в меловых отложениях Франции и вообще всей Европы никто не нашел никаких остатков млекопитающих. Тем не менее, Ковалевский дал ценный научный труд, посвященный пресноводным меловым отложениям Франции, значительно опередив в этой области современных ему французских геологов. Следует также заметить, что он установил исключительно широкое распространение моря в ценоманский век верхнемеловой эпохи, показав важное значение ценоманской трансгрессии, ныне известное каждому студенту, изучающему историческую геологию.

В. О. Ковалевский разрабатывал вопросы дарвинизма на основе палеонтологических данных. Труды его показывают, что он, творчески разрабатывавший проблемы эволюционного учения как биолог-теоретик, стоял необычайно высоко среди западноевропейских и американских биологов-дарвинистов того времени. В этом отношении особенно интересно сравнить его с крупнейшим английским зоологом-палеонтологом Т. Гексли, другом и последователем Ч. Дарвина. Беспристрастное сравнение трудов двух выдающихся ученых показывает, что в области творческой разработки дарвинизма В. О. Ковалевский сделал значительно больше, чем Т. Гексли – один из наиболее передовых западноевропейских биологов. Ряд проблем дарвинизма – проблемы естественного отбора, прогрессивного развития, палеонтологической синхронизации и другие – освещается Ковалевским гораздо глубже и правильнее, чем Т. Гексли.

Следует отметить, что сам Ч. Дарвин весьма высоко ценил палеонтологические труды В. О. Ковалевского и подчеркивал их выдающееся значение для эволюционного учения.

Не только выдающаяся роль В. О. Ковалевского в науке XIX в., но и руководящее значение его трудов для современной науки, для палеонтологии (и геологии) наших дней признаются и учеными нашей страны, и зарубежными палеонтологами.

Среди западноевропейских ученых прямым продолжателем дела В. О. Ковалевского был выдающийся бельгийский палеонтолог-дарвинист Л. Долло (1857-1931), с гордостью называвший себя учеником основателя эволюционной палеонтологии. Однако своим учителем считали В. О. Ковалевского и такие крупные исследователи, которых никак нельзя назвать дарвинистами и которые никогда не причисляли себя к таковым, в частности знаменитый американский палеонтолог Г. Ф. Осборн и не менее известный австрийский палеонтолог О. Абель. Оба они говорили о В. О. Ковалевском как о гениальном основателе эволюционной палеонтологии. Такое признание заслуг В. О. Ковалевского со стороны этих последних тем более знаменательно, что многие палеонтологи Западной Европы и Северной Америки относятся враждебно к тому пониманию развития органических форм, которое отстаивал В. О. Ковалевский.

В. О. Ковалевский совершил замечательный научный подвиг. Он начал систематическое изучение естественных наук в 1869 г., а окончил все свои основные научные труды в 1874 г. За этот короткий промежуток времени–около пяти лет! – он не только приобрел специальные знания, но и создал все свои научные произведения, изумившие ученый мир и принесшие ему заслуженную славу основателя науки об историческом развитии живой природы – дарвинистской палеонтологии (палеобиологии).

Существенной чертой научного творчества В. О. Ковалевского была целеустремленность в научном исследовании, в силу которой он всегда искал пути и предметы изучения, наиболее соответствующие поставленной задаче. Ознакомившись с тогдашним состоянием палеонтологии и геологии, Ковалевский убедился, что для разработки вопросов дарвинизма в палеонтологии целесообразно было заняться прежде всего исследованием высших позвоночных – млекопитающих новейшей геологической эры, кайнозойской. Обследование всех групп ископаемых млекопитающих убедило его в том, что для освещения проблем эволюционной теории в первую очередь следует изучать копытных млекопитающих. Таким образом, выбор предмета исследования не был случайным; он был основан на предварительном выяснении вопроса о том, на каком именно палеонтологическом материале можно при данном уровне знаний с наибольшим успехом разрабатывать важнейшие теоретические проблемы дарвинизма. В. О. Ковалевский работал с необычайным подъемом и огромным напряжением и притом никогда не отвлекался в сторону от основного направления исследований для специального изучения случайно подвернувшихся «любопытных» объектов или вопросов, не имеющих существенного отношения к главной задаче.

Научная деятельность В. О. Ковалевского имела и имеет огромное значение для развития палеонтологии и в нашей стране и за рубежом, ибо он создал подлинно научную палеонтологию.

Список литературы

1. Давиташвили Л. Ш. Владимир Онуфриевич Ковалевский / Л. Ш. Давиташвили // Люди русской науки. Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники. Геология и география. – Москва : Государственное изд-во физико-математической литературы, 1962. – С. 23-32.