Морозов Георгий Федорович

(7 января 1867 – 9 мая 1920)

Русский ученый-лесовед. Окончил Петербургский лесной институт (в 1893), в 1901-17 гг. – профессор там же. Г. Ф. Морозов разработал учение о лесе, впервые дав определение леса как географического явления. Указывал, что разнообразные формы леса могут быть поняты только в связи с внешней, географического средой, вкладывая в это понятие не только климат, но и почву, животный мир и другие экологические факторы, автор многократно переиздававшегося труда «Учение о лесе», (1-е изд. опубликовано под названием «Основания учения о лесе», 1920), в котором изложены вопросы биологии лесных пород, биологии насаждений и типов насаждений. Г. Ф. Морозов показал динамичность биологических процессов, совершающихся в лесу. Он разработал вопрос о смене пород. Наибольшую известность приобрели его исследования о типах насаждений. Он дал примеры лесоводственно-типологического описания и анализа отдельных лесных массивов России. Известны также его исследования по вопросу о возобновлении сосны, по вопросам рубок, лесокультурной практики, борьбы с засухой и др.
По современной гипотезе гибель Г. Ф. Морозова была подстроена чекистами. Именем Г. Ф. Морозова назван лесотехнический университет Воронежа.

Список литературы

1. Биографический словарь деятелей естествознания и техники. Т. 2. – Москва: Гос. научное изд-во «Большая советская энциклопедия», 1959. – 468 с.

Георгий Федорович Морозов как географ

Г. Ф. Морозов – лесовод-географ, основатель научной теории лесоводства – учения о лесе, и вместе с тем один из основоположников отечественной фитоценологии и ландшафтоведения. Морозов принадлежит к числу наиболее ярких представителей докучаевской школы и является виднейшим деятелем географической науки начала ХХ века.

Морозов впервые ясно показал, что лес – это не простая совокупность деревьев, а сложный комплекс растений и животных, неразрывно связанных с географической средой. Морозов рассматривал лес и занятую им территорию как единое целое, как географический ландшафт. Это представление о лесе Морозов ввел в лесоводство. Он учил, что только на точном и всестороннем изучении природы леса может основываться правильное лесное хозяйство.

Морозов родился 7 января 1867 г. в Петербурге. Отец его был служащим городской думы и происходил из мещан г. Ревеля [Таллин]. Родители готовили Морозову военную карьеру; десяти лет его отдали в кадетский корпус, затем он обучался в Павловском военном училище, по окончании которого был назначен в г. Двинск [Даугавпилс]. Будучи офицером, Морозов мечтал получить естественноисторическое образование. Прослужив три года, он бросает военную службу и поступает в Лесной институт в Петербурге.

В 1894 г. Морозов окончил институт и получил назначение в известное Хреновское лесничество (бывшей Воронежской губернии). Здесь он написал свою первую печатную работу «О борьбе с засухой при культурах сосны». В 1896 г. начинающий ученый был командирован на два года за границу для изучения постановки лесного хозяйства и лесного опытного дела. В 1898 г. он назначается заведующим Хреновским опытным участком Экспедиции лесного департамента, которым руководил В. В. Докучаев. В следующем году Хреновский участок был превращен в опытное лесничество, и Морозов продолжал им заведовать до 1901 г.

Работа в Хреновском лесничестве тесно сблизила Морозова с Г. Н. Высоцким и Г. И. Танфильевым. Содружество ученых способствовало формированию их научных интересов и географических идей. Но особенно глубокое влияние на научное творчество Морозова оказало учение самого Докучаева. «В моей жизни это учение, – писал Морозов, – сыграло решающую роль и внесло в мою деятельность такую радость, такой свет и дало такое нравственное удовлетворение, что я и не представляю себе свою жизнь без основ докучаевской школы в воззрениях ее на природу».

Значение докучаевского почвоведения Морозов видел прежде всего в том, что оно «вкоренило в нас генетический и вместе с тем географический взгляд на явления природы».

В тот период, когда начиналась научная деятельность Морозова, лесоводство представляло собой, как это отмечал сам Морозов в одной из своих ранних статей, лишь пеструю смесь эмпирических правил, лишенную научных основ. Уже в то время Морозов выдвинул задачу: создать новую отрасль знания – лесоведение, как теоретическую основу лесоводства. Осуществлению этой задачи Морозов посвятил всю свою жизнь.

В 1901 г. Морозов получил кафедру общего лесоводства в Лесном институте в Петербурге. Этой кафедрой он руководил в течение 17 лет, ведя при этом колоссальную научную, организационную и общественную работу. В эти годы он создал свой курс «Учение о лесе», написал десятки статей и брошюр, организовал библиотеку и музей при кафедре, принимал самое деятельное участие в жизни нескольких научных обществ, редактировал орган Лесного общества «Лесной журнал», участвовал в съездах лесоводов, состоял членом Постоянной комиссии по лесному опытному делу. Морозов выступил одним из инициаторов высшего женского образования.

За труды в области изучения русского леса Географическое общество присудило Морозову золотую медаль имени П. П. Семенова-Тян-Шанского.

Все это время Морозов вел борьбу за утверждение научного подхода к лесному хозяйству, основанного на глубоком изучении природы леса; он выступал против шаблонов и догматизма в проведении рубок и лесокультурных мероприятий. Привычным образцам ведения лесного хозяйства, автоматически перенесенным из зарубежного, главным образом немецкого лесоводства, Морозов противопоставил учение о типах насаждений, основанное на учете местных географических условий, которые определяют большое разнообразие лесов нашей страны. К сожалению новаторские идеи Морозова встречали упорное сопротивление со стороны части лесоводов, цеплявшихся за старые образцы и рецепты.

В 1918 г. из-за тяжелой болезни Морозову пришлось выехать в Крым. Здесь он получил кафедру лесоводства при Таврическом университете. До последних своих дней, тяжело больной, Морозов не прекращал преподавания и готовил к изданию свой курс. 9 мая 1920 г. смерть прервала кипучую деятельность этого замечательного человека. Его «Основания учения о лесе» увидели свет в том же году, но уже после смерти автора. С тех пор этот классический труд (под названием «Учение о лесе») выдержал семь изданий.

Отдельные попытки создать научные основы лесоводства были в нашей стране и до Морозова (М. К. Турский, Д. М. Кравчинский и др.). Все то ценное, что было создано в отечественном, а также в западноевропейском лесоводстве, было творчески воспринято Морозовым и являлось одним из источников морозовского учения о лесе. Сам Морозов скромно говорил, что его учение представляет лишь развитие того, что уже было достигнуто его предшественниками.

Вторым источником своего лесоведения Морозов считал дарвинизм. Морозов развил в применении к лесу принципы борьбы за существование и естественного отбора, взаимодействия организма и среды.

Наконец, учение Докучаева – третий источник науки о лесе, созданной Морозовым. Влиянием Докучаева и объясняется глубоко географический характер учения Морозова. Помимо понимания целостности природного комплекса, он воспринял у Докучаева подход к почве как к самостоятельному естественноисторическому телу, возникающему в результате взаимодействия ряда факторов-почвообразователей, и применил этот подход к изучению леса. Основными лесообразующими факторами являются, согласно Морозову: 1) внутренние (биологические) свойства древесных пород, 2) взаимные отношения между породами, образующими лесное сообщество, которое видоизменяет внешние условия, создавая особую «внутреннюю» среду леса и, наконец, 3) географическая среда, или условия местопроизрастания (климат, грунт, рельеф, почва). Морозов подчеркивает, что между всеми этими факторами существует взаимодействие. При этом особенно важная роль принадлежит среде: «Среда, вызывая определенный состав леса, управляет затем взаимными отношениями составляющих лес организмов, и эта географическая обусловленность всех явлений, представляемых лесом, так существенно важна, что ни в лесоведении, ни в лесоводстве нельзя и шага сделать, не принимая во внимание географического элемента». С другой стороны, и экологические свойства пород вырабатываются постепенно, под воздействием и географической среды и фитоценологических взаимоотношений (т. е. их совместной жизни, взаимодействия в сообществе). Биологические и экологические свойства древесных пород являются устойчивыми лишь в определенных географических условиях: и светолюбие, и быстрота роста, и требовательность к минеральному питанию и т. д. – все эти свойства, говорит Морозов, находятся в определенной закономерной зависимости от географической среды.

Но, раз возникнув, лесное насаждение само становится важным географическим фактором. «Лес, – указывает Морозов,– можно рассматривать как один из геологических деятелей, и как фактор климата, и фактор почвообразования». Морозов впервые дал систематический обзор всестороннего, сложного влияния леса на географическую среду – на выпадение и распределение атмосферных осадков, на количество света под пологом, на температуру воздуха и почвы, на движение воздуха, испарение, на влажность почвы и почвообразование вообще.

Все это дало Морозову основание определить лес не как простое сочетание деревьев определенного состава, а как «такую совокупность древесных растений, в которой обнаруживается не только взаимное влияние их друг на друга, но и на занятую ими почву и атмосферу».

Более того, Морозов указывает, что «лес не есть только общежитие древесных растений, он представляет собою общежитие более широкого порядка; в нем не только растения приспособлены друг к другу, но и животные к растениям и растения к животным; все это взаимно приспособлено друг к другу, и все это находится под влиянием внешней среды, под властью земли и неба».

Но признание этой «власти земли и неба», признание того, что лес есть явление географическое, не могло не привести Морозова к еще более глубокой мысли, к еще более широкому обобщению: «Необходимо, – говорит он, – умение сразу смотреть и на лес, и на занятую им среду; такое обобщение давно уже живет в вековой мудрости народа, крылатыми словами отметившего совокупность и территории и ее лесного населения, степень их соответствия друг другу, в таких терминах, как рамень, сурамень, суборь, согра и т. д.». Иными словами: «Лес и его территория должны слиться для нас в единое целое, в географический индивидуум или ландшафт».

Географо-генетический метод Морозова особенно яркое выражение получил в его учении о типах насаждений. Различать типы лесных насаждений необходимо прежде всего в интересах практики. Лесное хозяйство должно быть устроено, по выражению Морозова, на основе типов насаждений. Попытки создать типологию лесов были и до Морозова, но он впервые показал, что научное и практическое значение может иметь лишь такая типология, которая основана на совокупности всех лесообразователей: экологических свойств пород, географической среды, биоценотических отношений, а также историко-геологических факторов. Притом на всех ступенях классификации в основу выделения должны быть положены все эти факторы. Самой крупной единицей классификации является, согласно Морозову, лесоводственная зона, затем – подзона; подзоны подразделяются на области (например, в лесостепи – Заднепровье, Центр и Заволжье), в области различаются типы лесных массивов (например, нагорные островные дубравы центрального района лесостепи) и, наконец, последние подразделяются на типы насаждений (например, дубовые и ясеневые насаждения на деградированных черноземах в нагорной островной дубраве центральной лесостепи).

Обращает на себя внимание истинно географический характер этой классификации. Морозов считал, что каждая единица приведенного деления является одновременно и биогеографической и ландшафтной категорией. В типах насаждений, говорил Морозов, биологические, биоценотические и географические факторы сливаются в единое целое; это целое можно лишь искусственно разорвать на отдельные части, которые в изолированном виде, вне связи с другими элементами, не существуют. Вот почему, оценивая классификацию лесов Воронежской губернии, составленную Морозовым, Л. С. Берг  писал: «Читая эту классификацию, мы получаем полное представление о ландшафтах страны».

Морозов дал яркие характеристики различных типов насаждений. Примеры их приводятся в «Учении о лесе» (лесостепные боры и нагорные дубравы), а также в книге Морозова «Учение о типах насаждений...», изданной посмертно (в 1930 и в 1931 гг.). Морозов и его ученики составили многочисленные планы типов лесных насаждений, а составленный Морозовым комплексный профиль, показывающий распределение типов насаждений в лесостепи в зависимости от рельефа и почвенно-грунтовых условий, стал классическим.

Взгляды Морозова в области типологии леса встретили возражения со стороны М. М. Орлова и некоторых других лесоводов; многие из них продолжали считать, что типы леса следует выделять лишь по составу пород. Но идеи Морозова восторжествовали, они были подхвачены его учениками (В. В. Гуман, В. И. Переход и др.) и послужили толчком для многочисленных лесотипологических работ; они получили развитие в трудах Г. Н. Высоцкого, В. Н. Сукачева, А. А. Крюденера и других лесоводов. В советском лесоводстве лесотипологические работы так или иначе основываются на идеях, высказанных Г. Ф. Морозовым.

Морозов поразительно тонко и глубоко понял суть географической науки. Он был далек от представления о географии как о дисциплине, изучающей, «чем и как заполнено пространство на земле». Географический элемент, говорил Морозов, проявляет себя в двух направлениях: «1) он стремится выяснить закономерность в распределении известных предметов или явлений природы по лику земной поверхности и, 2) стремясь выяснить основания такой закономерности, неизбежно приходит к другой задаче – выяснению связей явлений, происходящих на земной поверхности, изучению их взаимных влияний. Локализируя явления природы, приурочивая их к известным условиям, географический элемент сливается с генетическим началом Морозов яснее, чем кто-либо другой, понял и показал, что докучаевское учение и есть настоящая география. «Современная же география, – писал он, – с ее тенденцией к изучению взаимоотношений между различными предметами и явлениями природы нашла, мне кажется, самого яркого выразителя своего направления в гениальном создателе научного почвоведения как самостоятельной науки географического характера. По крайней мере я лично понял дух современной географии и, кажется, достаточно освоился с ее основными принципами, только ставши докучаевцем в почвоведении».

Из сказанного понятно, почему Морозов стал таким горячим приверженцем возникавшего в то время учения о географическом ландшафте, – и не только приверженцем, но и одним из основоположников этого учения. Связь между учением о лесе и ландшафтоведением обоюдная. Л. С. Берг уже в 1914 г. обратил пристальное внимание на географические идеи морозовского лесоведения и счел необходимым широко популяризировать их среди географов. Впоследствии он неоднократно указывал на значение идей Морозова для географии. С другой стороны, и Морозов находил в работах Л. С. Берга серьезную опору для своих воззрений в области лесоведения. Органическая связь между идеями Докучаева и тогда только еще зародившимся учением о ландшафте не вызвала у Морозова никаких сомнений; он никогда не отделял их друг от друга.

Географические идеи Морозова не утратили своего значения и до сих пор, а генетический принцип в ландшафтоведении никем не был подчеркнут с такой силой и выразительностью ни до, ни после Морозова. В частности, еще в 1913 г. Морозов подымал вопрос о создании генетической систематики географических ландшафтов, которая была бы основана на их происхождении.

Следует отметить, что по вопросу об объеме понятия «ландшафт» у Морозова не было должной четкости, что, впрочем, характерно для всего первоначального этапа в истории ландшафтоведения. Лишь в последние годы географы стали различать географические комплексы разных (соподчиненных) категорий. В. Н. Сукачев ввел представление о биогеоценозе как элементарной составной части географического ландшафта. Биогеоценоз – однородный участок земной поверхности, занятый одним растительным сообществом (фитоценозом). Это понятие полностью отвечает лесному насаждению в смысле Морозова, а типы биогеоценозов соответствуют типам насаждений Морозова.

Таким образом, идеи Морозова оставили глубокий след в географической науке. Их влияние сказалось на формировании научных воззрений Л. С. Берга, В. Н. Сукачева, Г. Н. Высоцкого. Последний был особенно близким другом и единомышленником Морозова.

Анализ лесообразующих факторов у Морозова – образец изучения взаимодействий в географической среде. Убедительные примеры историко-генетического подхода мы находим в учении Морозова о смене пород. Этот раздел «Учения о лесе» начинается следующими словами: «Все в природе течет и изменяется, рука времени касается всего, что есть в природе живого и неживого. И лес, как ни устойчив он в отдельных своих формах и проявлениях, тоже подвержен тому же закону времени, тоже течет...». Особенно горячо выступал Морозов против представления о «заключительных формациях», которое фактически отрицает поступательное развитие растительных группировок. Морозов утверждал, что всякому растительному сообществу свойственно развитие, что это – закон жизни, что о равновесии, устойчивости можно говорить лишь в относительном смысле.

Морозов подчеркивал, что взаимодействие организмов имеет две стороны, что наряду с борьбой за существование между растениями в лесу существует и взаимоприспособляемость, как бы взаимопомощь. Подобно другим биологам того времени, он отождествлял биоценологические явления (т. е. взаимоотношения между организмами в растительном и животном мире) с общественными (социальными) явлениями.

Морозов говорил о себе, что вся его научная деятельность стимулировалась практическими лесоводственными запросами. «Задача лесоводства – преобразовать действительность лесную, конечно, так, чтобы она наиболее полно и наиболее выгодно с народнохозяйственной точки зрения удовлетворяла бы целям и потребностям человеческого общежития...». А чтобы преобразовать, необходимо овладеть объективными законами природы. Прежде чем ответить на вопрос, как рубить и возобновлять лес, нужно сначала ответить на вопрос, что такое лес, какова его природа. Морозов называл лесоводство географическим промыслом или отраслью прикладной географии. Следовательно, нужна научная теория, без которой правильная организация лесного хозяйства немыслима. И в этом отношении Морозов следовал Докучаеву; образцом для него являлась докучаевская постановка почвоведения. Морозов считал, что «Теории, которые оторваны от фактов и которые, в свою очередь, не освещают конкретную действительность, не могут, конечно, иметь практической цены».

Борясь против шаблонов, против слепого подражания заграничным образцам и утверждая «географические начала», порайонный принцип ведения лесного хозяйства, Морозов непосредственно занимался конкретными практическими вопросами лесоводства. Особенно много внимания уделил он вопросам возобновления сосны, а также проблеме полезащитного лесоразведения, рубкам возобновления и ухода и т. д.

В лице Морозова мы находим редкий пример сочетания крупного географа-теоретика и географа-практика – представителя «прикладной географии». В этом отношении его имя должно быть поставлено в один ряд с именами В. В. Докучаева и Г. Н. Высоцкого.

Список литературы

1. Исаченко А. Г. Георгий Федорович Морозов как географ / А. Г. Исаченко // Отечественные физико-географы и путешественники. – Москва : Государственное учебно-педагогическое изд-во мин-ва просвещения РСФСР, 1959. – С. 522-530.