Чириков Алексей Ильич

(1703-1748)

Алексей Ильич Чириков является одним из крупнейших русских мореплавателей второй половины XVIII в.

О молодости его известно очень мало. Он родился в 1703 г. Отец Чирикова – небогатый дворянин, служивший комендантом в Киевской губернии. Двенадцатилетним мальчиком (в 1715 г.) А. И. Чирикова определила в созданную Петром I Навигационную школу, находившуюся в Москве. В 1716 г. его переводят в петербургскую Морскую академию, в которой в числе других предметов изучались география и геодезия. Особое внимание уделялось вопросам навигации. Помимо занятия теорией, слушатели Морской академии проходили разностороннее практическое обучение, получая основательную подготовку по всем вопросам морского дела.

А. И. Чириков настолько успешно закончил курс в 1721 г., что был через чин мичмана произведен в унтер-лейтенанты и назначен во флот. В 1722 г. он, как одни из лучших морских офицеров, был вызван по приказу Адмиралтейств-коллегии в Морскую академию, блестяще сдал проверочный экзамен и получил назначение преподавателем навигации в ней. Обучив «разным наукам» 142 гардемарина, молодой моряк показал себя с самой лучшей стороны, и кандидатура его была в 1724 г. представлена Петру I для посылки в Первую Камчатскую экспедицию. Адмиралтейств-коллегия, произведя его досрочно в лейтенанты, отметила, что по отзыву «шаутбенахта» (т. е. контр-адмирала) Сандерса «по обучению гардемаринов и морских офицеров искуснее всех явился оный Чириков». Так началась выдающаяся деятельность молодого 21-22-летнего моряка, ставшего одним из руководителей Первой, а затем и Второй Камчатской экспедиции (Великой Северной экспедиции), сыгравшей важную роль в истории мировой географической науки.

Вопрос о задачах, которые были поставлены перед руководителями Камчатских экспедиций, нельзя считать полностью решенным и в наши дни. Считается, что главными официальными целями, поскольку они были декларированы в соответствующих инструкциях и указах, являлось окончательное решение проблемы, привлекавшей столетиями внимание ученых и практических деятелей разных стран, о существовании пролива, разделяющего север Азии и Америки.

Однако формальные декларации далеко не исчерпывали истинных задач Камчатских экспедиций (особенно это относится ко Второй Камчатской экспедиции) – они были гораздо обширнее.

Россия в те времена имела широкий выход на Тихий океан, владела Камчаткой и большей частью Курильских островов.

Вторая Камчатская экспедиция должна была, помимо окончательного выяснения вопроса о проливе, провести углубленное изучение очень слабо исследованных русских владений в Сибири и на Дальнем Востоке, побережий Северного Ледовитого океана с островами и прилегающими частями северо-восточной Азии и Северной Америки, содействовать укреплению дальневосточных границ России и вообще ее положения на Тихом океане. Она должна была также помочь расширению торговых сношении с заморскими тихоокеанскими странами, расположенными на американском материке, и с Японией.

Никаких сколько-нибудь точных сведений о взаимном расположения и очертаниях северных частей Азия и Америки, а также о расстоянии от Камчатки до Японии и Северной Америки материка а науке того времени не было.

Выяснение вопроса о проливе было, таким образом, важной, но далеко не единственной целью экспедиций.

Первая Камчатская экспедиция (начальник – В. Беринг, его помощники – М. Шпанберг и А. И. Чириков) длилась с 1725 по 1730 г. Переезд к Охотску и огромные организационные работы по переброске оборудования и персонала на тысячи километров по почти необжитым районам Азиатской Россия потребовали более двух с половиной лет. Во время разъездов по Сибири (в то время этим понятием объединялись все русские земли от Урала до Дальнего Востока), вызванных служебными делами, А. И. Чириков вел путевой журнал, в котором имеются интересные сведения о природе и населении страны. Документ этот обнаруживает черты, характеризующие молодого офицера как талантливого наблюдателя.

Участники Первой Камчатской экспедиции выехали из Петербурга в начале 1725 г., но только в июле 1728 г. из устья реки Камчатки вышел в море бот «Святой Гавриил» под командой В. Беринга, с двумя помощниками – А. И. Чириковым и М. Шпанбергом, датчанином на русской службе, и другими участниками плавания.

Уже в самом начале этого плавания выявились исключительные качества 25-летнего Чирикова не только как образованного мореплавателя, но и выдающегося исследователя.

Беринг 24 августа устроил со своими помощниками «консилию» на 65°30' с. ш. для установления дальнейшего маршрута. М. Шпанберг предлагал подняться к северу и при необнаружении к 28 августа перешейка на 66° с. ш. повернуть обратно. А И. Чириков категорически возражал, настаивая на том, чтобы обязательно обогнуть морем Чукотский полуостров и дойти до Колымы. Он считал, что лишь в таком случае вопрос о проливе будет решен бесспорно. Если этого нельзя будет достичь сразу, то необходимо перезимовать против Чукотского Носа, на земле, имеющей по документальным данным леса. Таким образом А. И. Чириков, продолжая вековую традицию русских моряков, не боявшихся вод Ледовитого океана, обнаружил в то же время очень большие географические познания. Ведь отсутствие перешейка между Азией и Америкой можно было считать вполне доказанным, лишь тщательно изучив побережье между Чукоткой и Колымой. Наконец, наличие ссылок на документы о земле против Чукотского полуострова показывает, что А. И. Чириков являлся знатоком этого обширного района, и говорит о том, что он тщательно изучил материалы о северо-востоке Азии и те отрывочные русские сведения, которые имелись о «Большой земле» (Аляске).

Принятие предложений А. И. Чирикова могло бы при благоприятных условиях твердо разрешить вопрос о проливе уже в 1728-1729 гг., но Беринг внял советам М. Шпанберга и, достигнув 26 августа 1728 г. 67°18' с. ш., повернул бот назад и 13 сентября возвратился на Камчатку.

Краткое плавание 1729 г. было неудачным, и участники вернулась в Петербург, не выполнив данного им поручения.

По возвращении в столицу А. И. Чириком произвели в капитан-лейтенанты и через два года – в капитаны.

В 1732 г. была начата подготовка новой экспедиции – Второй Камчатской.

А. И. Чириков, вызванный из Казани в Петербург, снова был вместе с М. Шпанбергом, назначен помощником В. Беринга, официально возглавлявшего всю деятельность экспедиции.

Уже в самом начале В. Беринг в А. И. Чириков сделали свои замечания на полученные ими инструкции. Но в то время как В. Беринг сосредоточил свое внимание на вопросах административно-хозяйственных, А. И. Чириков касался преимущественно маршрута плавания В одном пункте инструкций требовалось сначала идти на юго-восток от Камчатки до «ишпанского владения Мексиканской провинции» а в другом – подняться на северо-восток до 67° широты. Предписание плыть к югу вызывалось неверной картой, составленной в 1731 г. петербургским академиком французом И. Н. Делилем. На ней была нанесена юго-восточнее Камчатки, южнее 50° с.ш., фантастическая Земля де Гама.

Как увидим далее, карта эта принесла много несчастий мореплавателям. А. И. Чириков резко критиковал ее, оспаривая необходимость спускаться к югу, а также и другое требование – достичь 67° с.ш. Он считал, что нет смысла забираться в такие высокие широты, так как офицеры других северных «отрядов» экспедиции, которые должны были картировать побережье от Колымы до Чукотки, могут убедиться в том, что в этих районах нет перешейка. Идти же до Мексиканской провинции, писал Чириков, «признаваю не для чего», а лучше всего разрешить этот вопрос и искать новые острова и земли, плывя в пределах полосы воды шириною в 15° от 65° до 50° с.ш., «ежели неразрывный берег увидим». При этом он высказывал убеждение в том, что Америка «лежит не весьма далече от Чукотского восточного угла», а между 30-65° с.ш. должны быть населенные и богатые естественными ресурсами острова.

Эти утверждения, оправдавшиеся впоследствии, были не случайными, а опирались на познания А. И. Чирикова в географии северных побережий и районов Тихого океана.

Адмиралтейств-коллегия и затем Сенат учли ряд предложений А. И. Чирикова, но требование идти сначала на юго-восток к Земле де Гама все же оставалось в инструкции.

Отправка членов экспедиции из Петербурга началась в феврале 1733 г. Сам В. Беринг выехал несколько позже.

Организация всего огромного предприятия, продолжавшегося около 10 лет, с числом участников, временами подходившим к 1500-2000, было, конечно, делом чрезвычайно трудным.

Весной 1737 г. в Охотск приехал А. И. Чириков, а летом того же года – В. Беринг. Взаимоотношения Чирикова и Беринга к этому моменту настолько обострились, что первый вынужден был в письме к графу Н. Головкину просить об отставке «понеже предложения мои к господину капитану-командору о экспедичном исправлении от него за благо не приемлются… а предлагать ему принужден я должностью своею». В том же письме А. И. Чириков просил выдать ему недополученную за несколько лет разницу жалованья, так как он с женой и тремя детьми, бывшими с ним в Сибири, находился в очень тяжелом материальном пооложении.

Отставки А. И. Чириков не получил и продолжал служить, мужественно настаивая на принятии мер, которые он считал необходимыми для успеха дела.

В Охотске строились суда, предназначавшиеся для тех морских «отрядов» экспедиции, которые должны были отправляться: первый – к Курильским островам и, по возможности, к Японии (М. Шпанберг со спутниками) и второй – для отыскания американских земель и окончательного решения вопроса о проливе.

В начале 1740 г. А. И. Чириков все еще занимался подготовкой к этой экспедиции в Охотске и, в частности, постройкой двух необходимых пакетботов – «Св. Петр» и «Св. Павел».

Видя, что суда еще не готовы, он в апреле 1740 г. предложил В. Берингу отправить его на бригантине, на которой до того плавал М. Шпанберг, «осмотреть места, лежащие от Камчатки меж норда и оста, против Чукоцкого носа и прочие западной стороны Америки».

В то же время, по мнению А. И. Чирикова, В. Беринг смог бы достичь с двумя пакетботами Камчатки. Летом 1741 г., после того как А. И. Чириковым была бы произведена разведка пути, оба пакетбота должны были следовать по намеченному направлению. Но «сего учинить господин капитан-командор не смел, объявляя, что оное с данною инструкцией не согласно», как доносил впоследствии А. И. Чириков. Между тем предложение это, основанное на глубоком убеждении помощника В. Беринга в близости американского северо-запада от Чукотки, могло бы предотвратить трагедию 1741 г., изменив в лучшую сторону весь ход экспедиции.

Только в июле 1740 г. пакетботы спустили на воду. Это были весьма небольшие для такого дальнего и неведомого плавания суда, каждый в 80 футов длиной и 22 фута шириной и с осадкой в 9,5 футов. Они поднимали всего лишь по 6000 пудов (100 тонн) груза. На пакетботе «Св. Петр», которым командовал сам В. Беринг, был назначен, кроме офицеров, в качестве ученого участника экспедиции адъюнкт Петербургской Академии наук Г. Стеллер. А. И. Чирикову, командовавшему пакетботом «Св. Павел», дали для той же цели брата И. Н. Делиля – «профессора астрономии» Делиль де ля Кройера, пьяницу и невежественного человека, не принесшего в дальнейшем никакой пользы экспедиции.

19 сентября 1740 г. оба пакетбота вышли из Охотска и в конце того же месяца достигли Большерецка на Камчатке. Отсюда весь состав экспедиции, кроме Г. Стеллера и Делиль де ля Кройера, оставшихся на месте и соединившихся с экспедицией позже, прибыл в Авачинскую бухту 17 октября 1740 г., где и зазимовал в гавани, названной именем кораблей «Святых апостол Петра и Павла». Так возник город Петропавловск-Камчатский.

15 мая 1741 г. В. Беринг, прежде чем выйти в море, созвал «консилию» для решения вопроса о маршруте. Еще в 1739 г. М. Шпанберг, плавая к берегам Японии, пересек место, на котором по карте И. Н. Делиля была нанесена «Земля де Гама» и не обнаружил ее. Тем не менее, несмотря на настойчивые предложения А. И. Чирикова ограничить плавание 50-65° с. ш., к чему склонялись и почти все офицеры,– в основу маршрута была, на основании требования инструкции, на точном соблюдении которой настаивал Беринг, положена эта злополучная карта.

15 июня 1741 г. оба пакетбота прошли «устье» Авачинской губы и вышли в океан, направляясь на юго-восток от Камчатки. Через двое суток Беринг дал сигнал «Св. Павлу» идти впереди, и с этого момента Чириков стал лидером совместного плавания.

23 июня суда находились на широте, где предполагалась несуществующая земля, и пересекли ее. Внимательный осмотр окрестностей, как и был убежден Чириков, ничего не дал, «и потому открылось, что земли Иан де Гамма нет, понеже мы место, где надлежало ей быть, перешли через»,– доносил впоследствии А. И. Чириков.

В суровых условиях, при неблагоприятной погоде суда продолжали свой путь.

В 5 часов утра 1 июля с борта «Св. Павел» перестали видеть «Св. Петра». Этот день был последним днем совместного плавания. Оба пакетбота потеряли друг друга.

А. И. Чириков прежде всего предпринял поиски капитана-командора, продолжавшиеся неделю.

Убедившись в их бесполезности и не будучи более связан волей командира экспедиции, он смело повел свой корабль прямо к намеченной цели: сначала на восток и северо-восток, чтоб выйти из более южных широт, а затем – на северо-восток и восток. В течение всего плавания исправно велся судовой журнал. Как только позволяла погода, астрономически определялись координаты корабля. Это дает возможность достаточно точно установить весь прямой и обратный путь «Св. Павла» между Камчаткой и Америкой.

Капитан и экипаж с волнением осматривали пустынные просторы океана в ожидании неведомых американских земель. Почти ежедневно бросали лот, но не доставали дна. Погода не благоприятствовала – была по большей части пасмурной и временами на море разыгрывалось «великое волнение». 17 июля «явилось в море много цветов плавающих, видом в воде зеленые и желтоватые». Осмотрев их, убедились, «что оные не травяные, токмо сгустившаяся вода на подобие киселя, каких обычно много выбрасывает на морские берега». Это были медузы. С 24 июля появились признаки близкой земли, видели «береговую» утку. Признаков близкой земли становилось все больше, пролетели утка и чайки, заметили «два дерева плавающих старых». Можно представить себе радость экипажа при встрече этих, пока еще скромных вестников неведомой суши. 25 июля пакетбот, по всей вероятности, попал в полосу массового планктона.

26 июля 1741 г. суждено было стать одной из крупнейших дат в истории как русских, так и мировых географических открытий.

До полночи стояла туманная, облачная, дождливая погода. И вдруг «в два часа пополуночи впереди себя увидели землю, на которой горы высокие, а тогда еще не очень было светло, того ради легли на дрейф. В третьем часу стало быть землю свободнее видеть... и оную признаваем мы подлинною Америкой по месту, по положению ее, по длине и по ширине» (т. е. по долготе и широте). А. И. Чириков достаточно точно определил широту места – 55°21', хотя и ошибся в долготе, что при тогдашней технике астрономического наблюдения было почти неизбежно.

Плавания А. И. Чирикова.

В таких скупых словах капитан «Св. Павла» внес в судовой журнал который он вел лично, запись об открытии им и спутниками северо-западном районе Северной Америки.

В. Беринг на пакетботе «Св. Петр», как известно, подошел к побережью Америки примерно через 17 суток. Таким образом, А. И. Чириков и его сотоварищи были первыми европейцами, обнаружившими и затем доставившими достоверные сведения об этом обширном северо-западном районе Северной Америки (Есть много данных считать, что русские люди достигли Аляски и поселилась на ней еще в середине XVII в. Но сообщение об этом событии не было передано в Россию или затерялось и не достигло Москвы. Геодезисты Федоров и Гвоздев, плавая в Беринговом проливе в 1732 г., подошли к его американским берегам, став на якорь вблизи мыса Принца Уэльского. Идя далее, они подходили к острову Кингу, или Укивок, в положили на карту часть побережий пролива. Следовательно, первыми европейцами, давшими достоверные сведения о Беринговом проливе и картировавшими часть его американских берегов, были также русские люди. Но их сведения охватывала значительно более северный и значительно меньший по территории район).

На рассвете осмотрели землю, очертания которой были хорошо видны. В течение нескольких часов пакетбот продвигался вдоль побережья, бросая лот и доставая грунт – песок. Судно находилось по полдневной обсервации на 55°41' с. ш.

К какому же месту Америки подошел пакетбот «Св. Павел»?

Прежде чем ответить на этот вопрос, подчеркнем, что А. И. Чириков проявил почти предельную на данном уровне навигационной техники точность в исчислениях пути пакетбота почти на всем его протяжении. Ежечасные записи, делаемые им в судовом журнале во время плавания, несмотря на крайне тяжелые условия, поражают своей аккуратностью.

Анализ судового журнала, копия которого сохранилась до наших дней, позволил восстановить открытые места с очень большой точностью. Расхождения во мнениях касаются лишь некоторых второстепенных деталей.

Впервые «Св. Павел» обнаружил новую землю в районе мыса Бартоломе на юге острова Бейкер и мыса Аддингтон, находящегося на острове Нойес. Эти небольшие острова отстоят всего на 9-12 миль от северной части крупного острова Принца Уэльского, почти вплотную примыкающего к американскому материку значительно юго-восточнее Аляски. Пролив, отделяющий его от материка, имеет в узких местах всего 3,5 мили ширины. Вскоре показалась на горизонте еще земля, видимо, остров Коронейшен.

Вдали с пакетбота заметили остров Форрестер. Записи в судовом журнале поразительно точно отмечают отдельные детали, островки и скалы, которые можно очень легко найти на крупномасштабных современных картах.

Пакетбот продолжал продвигаться вдоль видимой земли на северо-запад. К счастью, стояла солнечная безветренная погода. К вечеру был послан на шлюпке осмотреть местность младший боцман Трубицин. Вернувшись, он рассказал о том, что на берегу растет крупный еловый, пихтовый и сосновый лес и много морских зверей – «сиучей». Людского же жилья замечено не было. Это были первые сообщения очевидца об открытых территориях. В следующие сутки открыли Туманные острова, южную оконечность острова Баранова с мысом Омманей, мыс Пуффин. Вскоре после этого А. И. Чириков отметил в журнале и запеленговал еще ряд земель: остров Неккер у входа в пролив Ситка, остров Круза, мыс Кросс на острове Якоби, мыс Эджкомб.

А. И. Чириков не давал названий замеченным землям, фиксируя лишь положение некоторых их частей и описывая видимые особенности: пики, возвышенности, заливы. Впоследствии, как об этом наглядно говорят приводимые выше и некоторые указываемые в дальнейшем имена земель, они получили наименование от иностранцев, посетивших эти места значительно позже и часто старавшихся присвоить себе не принадлежащий им приоритет открытия.

Через двое с половиной суток после первого обнаружения американских земель произошло трагическое событие, оказавшее крайне неблагоприятное влияние на все дальнейшее плавание «Св. Павла».

В 2,5 ч. пополудни с подошедшего возможно ближе к берегу пакетбота был отправлен штурман А. М. Дементьев с десятью вооруженными людьми. Он получил от А. И. Чирикова инструкцию пристать, где возможно, ласково обращаться с жителями. «Явить к ним приятность и дарить подарками небольшими», узнать, что это за земли, найти подходящую гавань, составить ее чертеж и т. п. Словом, посланные должны были получить ряд сведений, характеризующих природу и людей открытой местности. Инструкция особо предписывала гуманное обращение с «американцами», предлагая даже в случае нападения ограничиться лишь обороной, «а самому никакого озлобления им не делать и служителей до того не допускать». Заботясь о безопасности посланных, А. И. Чириков дал им ряд советов на случай дурной погоды, запас недельного продовольствия, указал систему сигналов огнем и выстрелами. Словом, были предусмотрены все случайности для обеспечения благополучного возвращения Дементьева со служителями, как тогда называли матросов. Но шли часы за часами, а посланные не показывались. Большинство исследователей полагает, что событие это имело место в проливе Лисянского. Но тщательный анализ записей судового журнала заставляет считать более вероятным местом происшествия бухту Таканис. Во всяком случае бесспорно, что несчастье произошло у юго-западной оконечности острова Якоби. В течение нескольких дней принимались все меры для поисков пропавших. Пакетбот, несмотря на шквалы, дождь, туман и большую опасность плавания в этом прибрежном районе, упорно крейсировал «близь того места, куда послан ваш бот», многократно стреляли из пушек.

Только после недельных поисков послали вторую и последнюю шлюпку с боцманом Савельевым и тремя служителями, снабдив их подробной инструкцией, инструментами для починки бота Дементьева, если он окажется поврежденным, провизией и т. п. Чтобы облегчить возвращение первой и второй партий, пакетбот подходил настолько близко к побережью, что находившиеся в нем рисковали ежеминутной гибелью, «понеже парусы от волнения мало действовали». Но не возвратилась и вторая шлюпка.

Через сутки после ее исчезновения появились две лодки, оказавшиеся, однако, байдарками с местными жителями, быстро уплывшими назад. После этого, убедившись, что обе русские лодки исчезли и их экипаж погиб, А. И. Чириков, с согласия своих офицеров, вынужден был через несколько часов прекратить поиски и продолжать свой путь. Загадка гибели посланных так и осталась неразгаданной.

Потеря части экипажа и обеих шлюпок крайне осложнила положение. «Св. Павел» уже не мог подходить близко к берегу, даже для пополнения запасов пресной воды. Силы его команды резко сократились. Тем не менее А. И. Чириков мужественно продолжал плавание вперед на северо-запад и затем на запад.

В результате им были открыты и нанесены на карту обширные (около 400 верст) пространства вдоль побережий северо-западной Америки от мыса Спенсера до бухты Литуя и далее – до некоторых других мест Аляски.

6 августа истощающиеся запасы пищи и, особенно, воды заставили А. И. Чирикова принять решение о возвращении на Камчатку. Но фактически его путь еще несколько суток пролегал в недалеком расстоянии от берегов северо-западной Америки. С борта пакетбота был обнаружен мыс Елизаветы и побережье Кенайского полуострова. А. И. Чириков был вполне правильно убежден, что продолжает идти вдоль той же материковой земли, так как в рапорте, посланном по возвращении из плавания, он писал, что земля, виденная ими до решения о возвращении, «с сею нераздельна».

Вскоре пакетбот резко повернул к югу, а затем к западу и прошел недалеко от острова Афогнак.

С каждым днем трудности плавания возрастали. Появилась цинга, резко сократили порции пищи и, особенно, воды, горячую кашу давали через день, а затем и реже. Воду старались собирать в паруса во время дождя. Тем не менее мужество и дисциплина экипажа не ослабевали. Записи в судовом журнале были также аккуратны и точны, производились астрономические определения координат. Пакетбот шел уверенно по принятому курсу – на запад, к Камчатке, приближаясь к гряде Алеутских островов, почти вплотную примыкающих к полуострову Аляска. Здесь были открыты восточные острова гряды: Умнак, Уна- лашка. Потеря шлюпок не дала возможности произвести высадку как на них, так и на виденных позже островах. Но замеченные части их были описаны и пеленгованы. Дальнейший путь пакетбота шел на запад параллельно Алеутским островам, недалеко от них.

Утром 20 сентября «Св. Павел» оказался в одной из южных бухт острова Адах, в 200 саженях расстояния от берега, едва не разбившись ночью о буруны, грозный рев которых был ясно слышен. В это время произошла встреча экипажа с «американцами», подъехавшими на байдарках близко к «Св. Павлу». Их лодки, внешний вид и одежда были хорошо осмотрены и точно описаны А. И. Чириковым. Брошенную им посуду, ткань, иголки и другие предметы они не взяли, зато знаками просили ножей. За брошенный нож они привезли в пузырях немного так необходимой для экипажа пресной воды. А. И. Чириков получил также несколько кореньев, сурьму, стрелы. На следующий день алеуты опять приезжали и оставались 3-4 часа возле самого судна, но взойти на него отказались.

Пакетбот снова взял курс на запад вдоль Алеутской гряды. С середины сентября кашу варили лишь один раз в неделю, остальные дни питались холодной пищей. Мучила жажда и цинга. «...С великим трудом офицеры по должности своей управления, а рядовые – работы исправляли, а некоторые уже совершенно слегли и на верх не выходили», – записывал в журнал А. И. Чириков, который и сам был тяжело болен. Но «Св. Павел» упорно и уверенно продвигался к намеченной цели, он приближался к крайней западной части Алеутской гряды – Ближним островам.

В начале октября был открыт остров Агатту, принадлежащий к этой группе. Вдалеке, на северо-востоке, возвышались горы острова Атту, также замеченные с пакетбота, а на севере – остров Семичи.

А. И. Чириков, не имея сил подняться с койки, вел лежа журнал и давал указания штурману Елагину, который один, несмотря на болезнь, управлял судном, так как другие офицеры уже не могли выходить наверх. Состояние здоровья экипажа резко ухудшалось. Вскоре умерли офицеры И. Чихачев и М. Плаутин и несколько матросов. Отчаянная борьба за достижение Камчатки продолжалась, и, наконец, 19 октября с пакетбота увидели «берег Камчатской земли», но лишь 22-го удалось бросить якорь в Петропавловской гавани. Накануне этого умер Делиль де ля Кройер, а А. И. Чириков «отбыл на шлюпке в жестокой цинготной болезни».

На пакетботе не осталось ни капли пресной воды, не считая двух бочек перегнанной из морской. Экипаж понес тяжелые потери. Из 75 человек, бывших на борту в момент выхода корабля, возвратился лишь 51, из офицеров – только Чириков и Елагин.

Плавание А. И. Чирикова в 1741 г. явилось выдающимся образцом мореходного искусства первой половины XVIII в. и одной из самых блестящих страниц в истории великих открытий в северной части Тихого океана, послуживших началом систематических исследований и освоения русскими северо-западной Америки и Алеутских островов.

Правда, А. И. Чириков склонен был допускать, что последние виденные им в сентябре 1741 г. острова – одна сплошная земля. Но чрезвычайная близость друг к другу островов этого района и невозможность из-за потери шлюпок подойти к ним вплотную дают право не считать его ошибку значительной.

Летом 1742 г. А. И. Чириков снова вышел в плавание на «Св. Павле», уточнил положение и определил островной характер виденной им в прошлом году земли – острова Атту. Пакетбот прошел недалеко от острова Беринга, где в то время еще находился оставшийся в живых экипаж «Св. Петра» (о чем Чириков не знал), а затем – мимо острова Медного. Но большого значения для науки плавание это не имело. 12 июля 1742 г. «Св. Павел» благополучно вернулся обратно.

По возвращении в Петропавловск из плавания 1742 г. А. И. Чириков отправился на «Св. Павле» в Охотск, куда и прибыл 28 августа.

Ликвидация дел Второй Камчатской экспедиции, возложенная до него после смерти В. Беринга, задержала А. И. Чирикова в Сибири до 1745 г.

Отправившись в 1725 г. 22-летним офицером в Первую Камчатскую экспедицию, он вернулся в Петербург уже 43-летним, измученным долголетними лишениями человеком. Из этих 20 лет он лишь менее трех провел вне Сибири.

В 1746 г. А. И. Чирикова произвели в капитан-командоры. В 1748 г. он умер в возрасте 45 лет.

Образ А. И. Чирикова, блестящего моряка и исследователя северной части Тихого океана, хорошо обрисовывается документами о его плаваниях 1741-1742 гг. Он был также выдающимся педагогом и ученым знатоком Сибири, человеком, широко понимавшим государственное значение этой богатейшей страны. Об этом говорят, в особенности, его «предложения», посылавшиеся в 1746 г. в Адмиралтейств-коллегию.

В них изложен план разностороннего развития хозяйственной жизни русских азиатских владений и укрепления их военно-стратегического положения. Наконец, А. И. Чириков принимал непосредственное участие в составлении исключительно ценной для своего времени итоговой карты русских открытий в Тихом океане, отразившей картографические представления о его северном районе.

Таким был этот разносторонне одаренный, смелый и гуманный человек. Имя его заслуженно должно находиться в числе имен выдающихся ученых моряков-исследователей первой половины XVIII в. К сожаления, А. И. Чириков жил и умер в большой нужде, оставив своей семье одни долги.

Список литературы

1. Лебедев Д. М. Алексей Ильич Чириков / Д. М. Лебедев // Люди русской науки. Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники. Геология и география. – Москва : Государственное изд-во физико-математической литературы, 1962. – С. 325-336.