Платон и Аристотель. Вклад в географию

Платон (428–348 гг. до н. э.) и Аристотель (384–322 гг. до н. э.) – два знаменитых древнегреческих философа – внесли важный вклад в развитие географической мысли. Платон, будучи основоположником дедуктивного метода, превосходно владел мастерством дедуктивных заключений; исходя из них, он утверждал, что все наблюдаемые на Земле вещи и явления суть лишь бледные копии идей, или совершенных (абсолютных) префекатов, поскольку они представляют собой ущербный продукт преобразования последних или находятся в процессе такого преобразования (Popper, 1945/1962: 18–34). Некогда, рассуждал он, Аттика (территория в пределах Древней Греции, главным городом которой были Афины) обладала очень плодородными почвами, обеспечивавшими безбедное существование ее жителей. Горы были покрыты лесами, которые не только кормили обитавших в них зверей, но и задерживали под своей сенью дождевые воды, не давая им бесполезно стекать по склонам в реки. «Вода не исчезала, как теперь, скатываясь в море по оголенной земле... То, что сохранилось, если сравнить это с тем, что существовало раньше, похоже на истощенное тело больного человека; все плодородные, мягкие земли растратились и исчезли, оставив лишь остов суши» (Glacken, 1967 : 121). Объясняя с позиций общей теории частную ситуацию в Аттике, Платон использует это как пример упадка, или перерождения, вещей и явлений по сравнению с их исходным совершенным состоянием. Если бы рассуждения Платона шли от частного к общему, он мог бы прийти к выводу, что именно люди изменили облик той земли, на которой они поселились, и что эрозия почвы и разрушение природных ландшафтов сопровождают историю человеческой цивилизации, повторно обнаруживая себя во многих местах Земли. Но мысль о человеке как агенте преобразований на земной поверхности и тысячи лет спустя после Платона еще оставалась не сформулированной. Как указывает Глаккен, Платон упустил возможность изменить всю историю развития представлений о взаимоотношениях человека и природы, не увидев в человеке ее разрушителя.

Имя Платона связано с преданием об Атлантиде. Греческий мир, сообщал он, чуть было не оказался завоеванным в 9000 г. до н. э. людьми, обладавшими высокой цивилизацией и жившими где-то на западе. Но греческое войско вышло победителем в жестокой битве. К тому же сразу после поражения завоевателей их отечество было разрушено катастрофическим землетрясением и погрузилось в морскую пучину. Можно даже проплыть над затопленным городом Атлантидой, утверждал он, если только быть очень внимательным и не сесть на мель. С тех пор исследователи и популяризаторы ищут Атлантиду. Некоторые из них вообразили даже существование сухопутного моста между Африкой и Америкой (на котором якобы и находилась загадочная цивилизация). Только в 1966 г. стала оформляться другая гипотеза, основанная на том, что в Средиземном море между островом Крит и материковой частью Греции был обнаружен погрузившийся город – он вполне мог бы быть той самой Атлантидой, о которой говорил Платон.

Какая Земля – круглая или плоская? Подавляющее большинство людей, живших в те времена, не сомневались в том, что Земля плоская; лишь несколько философов, исходя из чисто теоретических посылок, полагали, что Земля имеет форму шара. Все греческие мыслители были согласны в том, что симметричная форма – один из атрибутов совершенства, а наиболее полной симметрией обладает сфера. Следовательно, доказывали они, созданная совершенной по форме Земля в своем качестве дома людей должна быть сферичной. Пифагор, живший в VI в. до н. э., возможно, был первым из философов, придерживавшихся такой точки зрения. Во всяком случае, им были разработаны математические законы кругового движения небесных тел, а его ученик Парменид применил их к наблюдениям, сделанным с поверхности шарообразной Земли. Что касается Платона, жившего столетием позднее Парменида, то он был, по-видимому, первым из философов, выдвинувшим гипотезу о расположенной в центре Вселенной шарообразной Земле с вращающимися вокруг нее небесными телами. Правда, не представляется возможным точно установить, был ли Платон автором этой гипотезы или же он заимствовал ее у Сократа, на которого ссылается. Современник Платона Евдокс Книдский (400–347 гг. до н. э.) создал теорию климатических зон, исходя из представления о возрастающем наклоне (klima) солнечных лучей относительно сферической поверхности Земли. Эти выводы были продуктом дедуктивных заключений из теории, согласно которой все доступные наблюдению вещи и явления созданы как образцы совершенной формы, а самой совершенной формой обладает сфера. И лишь Аристотель впервые стал искать реальные доказательства, которые могли бы поддержать теорию.

Аристотелю было семнадцать лет, когда он поступил в Академию Платона вблизи Афин. Тогда (367 г. до н. э.) ее временно возглавлял Евдокс, замещая отсутствовавшего Платона. Аристотель оставался в Академии до тридцати восьми лет, вплоть до смерти Платона. Следующие двенадцать лет он посвятил путешествиям по Греции и плаванию вдоль побережья Эгейского моря. В 335 г. до н. э., когда ему исполнилось сорок девять лет, он вернулся в Афины и основал там свою собственную школу, назвав ее Ликеем. К этому времени у него сложилось убеждение, что наилучший путь к построению теории лежит через наблюдение фактов, а наилучший способ проверки теории состоит в сопоставлении ее с результатами наблюдений. Тогда как Платон интуитивно создавал теоретический конструкт и размышлял, следуя от общего к частному, Аристотель в процессе теоретизирования шел от частного к общему. Два этих подхода соответственно называются дедукцией и индукцией.

Аристотель обнаружил, что наблюдения, ставшие нашим достоянием при помощи чувств, сами по себе не способны что-либо объяснить. Наши чувства, говорил он, могут сказать нам, что огонь горячий, но не могут сказать, почему он горячий. Аристотель вывел четыре основных принципа научного познания, которые даются в форме ответов на вопрос: «Что это за предмет и почему он существует?». Первый принцип состоит в описании природы, или сущности, рассматриваемого предмета, что позволяет выявить его главные особенности. Второй – в определении характера, вида вещества, из которого он состоит. Третий рекомендует установить, что вызывает процесс, в результате которого предмет становится тем, что он есть. Четвертый, дополняющий третий, должен раскрыть цель осуществления предмета. В противоположность Платону Аристотель полагал, что вещи и явления находятся в процессе физического изменения, ведущего к заключительному совершенному состоянию. Указанная модель научного объяснения представляет собой первую в мире парадигму, которой следовало руководствоваться всем ученым.

Во взглядах на вещество, или основную субстанцию, из которого построены все материальные тела, Аристотель следовал Эмпедоклу (490–430 гг. до н. э.). Эмпедокл, живший столетием раньше Аристотеля, сделал шаг вперед по сравнению с воззрениями Фалеса Милетского о единой первичной субстанции (воде). Он выделял четыре первовещества: землю, воду, огонь и воздух. Согласно ему, все тела на Земле состоят из этих главнейших элементов, присутствующих в них в разных пропорциях. Аристотель прибавил еще и пятую субстанцию – эфир; он отсутствует на Земле, но служит тем материалом, из которого созданы небесные тела.

Аристотель указывал, что каждый материальный объект на Земле или вне ее создается в результате некоего процесса изменения. Вначале же было пустое пространство. Философы того времени постулировали существование двух видов пространства – небесного и земного, или пространства земной поверхности. Существовало также несколько чисто умозрительных заключений о внутриземном пространстве, но знаний в этой области было слишком мало. Аристотель, развивая идеи Эмпедокла, предложил теорию естественных (натуральных) мест. Во Вселенной у каждого тела есть свое естественное место и при удалении его с этого места это тело будет стремиться к возвращению. Земное пространство – естественное место для земли и воды, и если поднять их над этой поверхностью, то они сами и вещества, слагающие их, будут падать на нее. У воздуха и огня естественные места находятся в небесном пространстве: вот почему они стремятся вверх. В то же время естественное место эфира – небесные тела, расположенные далеко от Земли.

Аристотель был согласен с той частью учения Платона, восходившей к Пифагору и Пармениду, в которой говорилось о том, что все тела подчиняются закону чисел, и основные законы Вселенной – это законы геометрии и алгебры (математики). Однако он выражал и недовольство, замечая, что «теперь все люди думают, что наука – это математика и что для того, чтобы понять абсолютно все, необходимо только изучить математику». Аристотель утверждал, что математику можно использовать для объяснения процесса изменения, который делает вещи такими, какие они есть, но с ее помощью нельзя ответить на четвертый вопрос – о целях или идеальных состояниях. Аристотель был первым телеологом в том отношении, что был убежденным сторонником точки зрения, согласно которой все в мире изменяется в соответствии с заранее предписанной схемой или планом. Все вещи, говорил Аристотель, не удаляются от идеального состояния, но, скорее, наоборот, развиваются в направлении идеала.

Разделяя представление Платона о сферичности Земли, Аристотель стал искать объяснение этой концепции и способы ее проверки путем наблюдений. Его объяснение было связано с теорией естественных мест: сфера должна была образоваться при падении к центральной точке твердого вещества, из которого сложена Земля. Аристотель был первым из ученых, кто понял важность для доказательства шарообразности Земли наблюдения о кругообразном крае тени, отбрасываемой Землей на Луну во время затмения. Он заметил также, что высота различных звезд над горизонтом возрастает в северном направлении – это может быть лишь в том случае, если наблюдатель перемещается вместе с выпуклой поверхностью сферы, на которой он находится. Странно, что он ни разу не упомянул о таком дополнительном подтверждении концепции шарообразности Земли, как феномен исчезновения судна за горизонтом, когда вначале скрывается корпус, а потом уже паруса. У него должно было быть достаточно случаев наблюдать это явление.

Метод научного объяснения, предложенный Аристотелем, не включал каких-либо соображений о контролировании экспериментов или проверке предварительных заключений. Он целиком строился на использовании логики для формулирования и подтверждения теории. И тем не менее некоторые из его основанных на логике объяснений считались в IV в. до н. э. столь неопровержимыми и были так безоговорочно восприняты учеными многих последующих поколений, что его влияние на историю западной мысли оказалось поистине огромным. Считается, что современная наука вообще не могла бы появиться без Аристотеля. Здесь хотелось бы отметить весьма характерную особенность развития идей: появление всякой новой концепции оказывает громадное стимулирующее воздействие на научную мысль и выражается в возрастании количества и качества наблюдений, но продолжительное ее исповедование становится препятствием для прогресса науки в следующих поколениях ученых.

В области географии примером сказанному служит концепция Аристотеля о различной пригодности Земли для жизни людей в зависимости от географической широты. Люди, жившие по берегам Средиземного моря, полагали, что степень пригодности Земли для обитания зависит от географической широты, что, казалось, подтверждается и наблюдениями. Если Земля – сфера и Солнце обращается вокруг нее, то в тех местах, где Солнце оказывается почти прямо над головой, должно быть много жарче, чем в местах, удаленных от этих условий. И в наши дни абсолютный максимум температуры, зарегистрированный в стандартной метеобудке и составляющий 136,4°F (+58°С), сохраняется за одним из пунктов современной Ливии, находящимся в 25 милях южнее Средиземного моря и удаленным от экватора к северу больше, чем на 32° широты. Если воздух так прогревается на этой широте, рассуждали греки, то у экватора должно быть намного жарче. Люди, живущие на севере Ливии, имеют черную кожу, и греки полагали, что они обгорели до черноты на жарком солнце. Следовательно, у экватора жизнь невозможна, так как все живое сгорело бы там под яростно жгучими лучами светила. Аристотель поэтому полагал, что части Земли, прилегающие к экватору (тропическая зона), были необитаемыми, как и части Земли, наиболее удаленные от него (полярная зона), где царствовал вечный холод; только умеренная зона, заключенная между этими двумя, была обитаемой частью Земли, или Ойкуменой. Однако и она, говорил Аристотель, была заселена не полностью из-за существования в ее пределах океана. Аристотель был убежден, что есть и южная умеренная зона, но греки не могут ее достигнуть из-за нестерпимой жары в тропической зоне. Многие античные ученые, разделявшие мнение Аристотеля о существовании южной умеренной зоны, были уверены в том, что она необитаема, так как тамошним людям – антиподам – пришлось бы ходить вниз головой. Представление о степени обитаемости как функции географической широты имеет длинную историю и до сих пор широко распространено, особенно среди негеографов.

Список литературы

1. Джеймс П. Все возможные миры / П. Джеймс, Дж. Мартин / Под ред. и с послесл. А. Г. Исаченко. – Москва : Прогресс, 1988. – 672 с.